…Я еду в такси. Замечаю, что водитель ведет машину небрежно, даже опасно. Но почему-то я не могу сказать ему, что боюсь. Не могу попросить его вести машину аккуратнее.
Я задаю себе вопрос: а почему? Почему мне страшно позаботиться о себе?
…Вспоминается школа. Я высказываю свои претензии учителям, и они считают меня неудобной, ругают и обесценивают. Называют скандалисткой, вечно недовольной.
Однажды я прочитала, что Министерство образования запретило использовать алюминиевые ложки и вилки в школьных столовых. Но у нас их по-прежнему держали в столовой.
Я пришла к завучу и сказала, что читала приказ Министерства. И мне интересно, почему у нас используется вредная для здоровья посуда. Меня снова выставили скандалисткой и грубо обозвали.
Наверное, я привыкла, что меня не слышат. Привыкла, что в ответ на мой голос я услышу обесценивание, и оскорбление меня как личности. Я привыкла, что вопрос не решается по существу, а проблемой оказываюсь я сама.
…И теперь, похоже, я молчу по этой причине. Ведь никто не может мне гарантировать, как отзовется таксист? Будет ли он в контакте, способный услышать и принять во внимание меня, как сторону отношений, или же будет защищаться от меня, как от врага?
……………………..
..В ходе адаптации к миру у ребенка образуются психологические защиты. Он учится не замечать, что ему причиняют боль, он старается быть хорошим, чтобы его похвалили, он пытается считывать настроение взрослых, чтобы вовремя мобилизоваться, если они начнут нападать.
Все это происходит потому, что взрослые не замечают ребенка с его нуждами, и не признают его чувства и потребности важными, имеющими значение. Вместо осознания своих ограничений (я не могу слышать претензии, не выношу злость, обижаюсь, и т.п.), они перекладывают ответственность на ребенка. Это он плохой, потому что является причиной проблем.
И вот вместо границ у ребенка возникают защиты.
Границы появляются, когда взрослый умеет признавать наличие потребностей ребенка, и свои ограничения. Как, в случае с завучем, ответственность могла бы быть признанной вот так: «Ты права, такой указ есть. Мы сейчас решаем вопрос о том, как заменить все столовые приборы.»
Так, услышав школьницу, учительница бы помогла остаться ученице в ощущении себя хорошей. Обозначив границу (мы занимаемся этим вопросом), она помогла бы школьнице ощутить и свои границы: «Я сделала все, что смогла».
Но вместо этого учительница защищается, и школьница тоже учится защитам вместо границ. И теперь она боится повторения неприятного опыта с таксистом. Фактически, защиты мешают ей признать свои границы.
Получается, что путь к границам всегда лежит через осознание своего травматичного опыта, и через осознание личной ответственности каждого из участников. И смелости предъявить свои права на границы.