Мы едем с дочкой погулять: в планах кино и кафе.
На платформе загородной электрички с удивлением слышим английскую речь, которой здесь прежде не бывало. Трое крепких молодых людей переговариваются о чем-то своем.
Мы развлекаемся фантазиями: футболисты это, или болельщики, и из какой они страны, и как их забросило в Подмосковье.
В дороге Майя спрашивает меня, почему люди грызут ногти. Я отвечаю, что от тревоги, и привожу несколько примеров из своей практики. Она с интересом слушает. Потом я спрашиваю, почему она интересуется: быть может, кто-то из подруг грызет ногти? Дочка отмалчивается, дверь закрыта. Я отступаю.
После просмотра мультфильма она интересуется, понравилось ли мне. Я знаю, почему она спрашивает. Фильм предложила она, и теперь с трепетом ждет, что я не разочарована ее выбором.
В нашей жизни постоянно происходят вот такие встречи. Встречи с уязвимостью. И такие встречи требуют деликатности. Мне необходимо выразиться так, чтобы не соврать, потому что это важно для меня, и отнестись бережно к ее уязвимости, потому что это важно для нее.
Я говорю, что были моменты, которые меня тронули, но некоторые вещи мне кажутся спорными. Я вижу, что такая обратная связь ее устраивает, и она делится своими впечатлениями.
В кафе висит большой экран, на котором демонстрируют футбольный матч.
Майя сообщает, что увлеклась в последнее время созерцанием футбольной игры, и ей становится понятно, почему так много людей следят за футбольными матчами.
Я отвечаю, что в ее возрасте мне тоже было интересно, но теперь уже нет. Теперь мне интересно то, что происходит внутри, а раньше, когда я активно осваивала внешний мир, мне было интересно, то, что снаружи.
В один из моментов звезда футбола не смог реализовать пенальти. Комментаторы сообщили, что болельщики ему этого не простят.
— Наверное, трудно быть таким знаменитым, когда от тебя так много ждут.
— Трудно. Окружающим может казаться, что он, раз знаменит, то уже этим обстоятельством должен всех радовать и не имеет права промазать или быть не на высоте.
Это тяжелая ноша, и известна она только тем, кто побывал на его месте. Кто вынужден справляться с массовыми ожиданиями, и при этом играть и забивать голы.
… В этот момент мы снова соединяемся с ней, находя что-то общее в переживаниях. Но в следующий момент мы снова разойдемся в своей инаковости.
— Мама, ты даже не заметила, как я себе сделала маникюр!
Я бросаю взгляд на ее ногти и замечаю красиво подобранный и аккуратно положенный лак.
— Очень красиво! Слушай, ты акцентируй мое внимание… как сейчас.
Не думай, что я безразлична или игнорирую. Мы просто замечаем разные вещи… Да ты и сама знаешь.
Но если ты сконцентрируешь мой взгляд на том, что я не вижу, а тебе важно, чтоб я увидела, я это обязательно замечу.
…Мы постоянно обнаруживаем и проговариваем наши различия, и даже их причины. Мы проговориваем различия в темпераменте, в возрасте, в опыте, в предпочтениях. И такие проговаривания помогают мне, помогают ей продолжать ощущать себя нормальными, в порядке, в себе, своем возрасте и своем темпераменте.
Иногда мы расходимся, иногда встречаемся, иногда скучны друг другу, иногда интересны, хотим быть вместе и отдыхаем друг от друга, но постоянная практика принятия друг друга разными, поддерживают нашу крепкую связь и укрепляет доверие между нами.